Деревянные храмы Русского Cевера спасают от гибели самые обычные жители мегаполисов: студенты, пенсионеры. В рамках проекта "Общее дело" они трудятся совершенно безвозмездно, не жалея времени и нередко тратя при этом собственные деньги. Не останавливают их и суровые климатические условия: до иного объекта приходится идти по тайге два десятка километров, одолевает болотная мошкара… Корреспондент РИА Новости отправился с добровольцами в глухую карельскую деревню Кубовскую, чтобы понять, зачем и как они возрождают древние святыни.
Река Водла в Карелии
"Секта?"
"Я сначала подумала, что это какая-то секта. Еще сказала: да вы что, сдурели совсем?!" — вспоминает жительница Петербурга Марина Зайцева. С добровольцами, восстанавливающими древние деревянные храмы Русского Севера, она познакомилась в этом году.
Экспедиция в Кубовскую у Марины уже вторая. Первая была в село Подпорожье в Архангельской области.
"Женщина, с которой мы участвовали в походе по тундре, предложила поехать восстанавливать храм. И буквально через пару дней после возвращения из тундры я отправилась с ней в Подпорожье. Не знала даже, где это находится и что я буду там делать", — смеется Марина.
Владимирскую церковь в Подпорожье вместе с ней приводил в порядок москвич Александр Егоров. Для него это тоже была первая поездка. И вот несколько месяцев спустя они помогают возрождать храм Трех святителей здесь, в Кубовской.
Прежде чем отправиться в экспедицию, Александр отучился на курсах плотницкого мастерства — они открыты для всех желающих в московском храме Серафима Саровского в Раеве.
Александр Егоров
"Там многое узнаешь. Например, я делал деревянные главки на купол. Облепляешь их берестой, ставишь лемехи — слегка изогнутые дощечки для украшения. Причем это была не учебная модель — главку потом разобрали и отвезли на один из восстанавливаемых объектов", — рассказывает Александр.
Волонтеры "Общего дела" не проводят собственно реставрацию, не меняют ветхие части строений на новые. Этим, по закону, должны заниматься специалисты.
"Мы делаем консервацию: находим, например, протечку или дыру, на старые доски кладем новые, чтобы разрушение не продолжалось. А если будет реконструкция, приедут реставраторы, снимут консервационные доски и заменят ветхие", — объясняет Александр.
Работы по консервации церкви в деревне Кубовской
"Стук топора"
Проекту "Общее дело" больше двенадцати лет. Все началось спонтанно. "Мы гостили в деревне Ворзагора в Архангельской области, и там моя супруга услышала стук топора на колокольне местного храма. Пошла на звук и увидела дедушку, который, как выяснилось, на свои средства перекрывал крышу колокольни, понимая, что после его смерти колокольня просто рухнет", — рассказывает основатель волонтерского движения протоиерей Алексий Яковлев.
Интерьер избы XIX века в деревне Кубовской
Батюшка сначала просто помогал энтузиасту деньгами на стройматериалы. Потом к работам подключились друзья священника, а вслед за ними — прихожане храма Серафима Саровского в Раеве.
Консервация храмов, объясняет отец Алексий, осуществляется строго по согласованию с Министерством культуры и под контролем специалистов. Работы в Кубовской, например, курирует ведущий специалист службы по учету и хранению недвижимых памятников государственного музея-заповедника "Кижи" Александр Трегубов.
"Наша задача — сохранить этот храм для будущих поколений. Вот мы сейчас его закроем — и тем самым еще на пять-десять лет продлим ему жизнь. На данный момент это способ сохранить памятник культуры, не тратя много денег и времени", — объясняет Трегубов.
Работы по сохранению церкви в Кубовской заняли примерно неделю. Могло быть и меньше, если бы не постоянные дожди. Но команде удалось поставить конек — большой деревянный брус на крышу. Кроме того, впервые за десятки лет на крыше храма появился крест.
"Зачем это нам? Хочется сделать действительно что-то полезное, оставить после себя след", — говорит москвич Николай Гончаров.
Сруб избы в деревне Кубовской
Храм вместо квартиры
"Мои друзья периодически бывают в Норвегии. Они рассказывают, что норвежцы рассматривают территорию Русского Севера как не принадлежащую современному русскому народу. Норвежцы говорят, что сейчас на этой территории живет совсем другой народ. Тот, коренной, строил здесь храмы и сохранял их, а сейчас эти постройки находятся в запущенном состоянии. Так они обосновывают свое право на эти территории", — полагает отец Алексий.
Стараниями "Общего дела" удалось законсервировать 140 деревянных храмов. Конечно, их больше. По данным Министерства культуры, в России сейчас почти девять тысяч памятников деревянного зодчества. Из них 5194, то есть 58 процентов, находятся в так называемой группе риска.
"Государство физически не сможет их все отреставрировать. Теоретически для этого ему потребуется около 300 лет. Но к этому времени, как вы понимаете, от деревянных памятников ничего не останется", — объясняет протоиерей.
Вместе с тем в "Общем деле" признаются, что жители тех деревень, куда они приезжают, далеко не всегда относятся к этому с пониманием. Им странно видеть людей, среди которых есть студенты и пенсионеры, которые за свой счет приезжают на Север и тратят свое время на какие-то дряхлые срубы, до которых десятки лет никому не было дела.
Но со временем отношение и у местных меняется. Они тоже так или иначе начинают участвовать в возрождении святынь Русского Севера. Отец Алексий приводит удивительный пример.
"Мы восстанавливали храм в брошенной деревне Ярь Мезенского района. В деревне, расположенной в 40 километрах от храма, к местному священнику пришла женщина и принесла деньги. Она их копила на покупку квартиры в городе, чтобы туда переехать", — вспоминает отец Алексий. Женщина сказала священнику: "Я видела, в той деревне москвичи восстанавливают храм. А я хочу пожертвовать эти деньги для восстановления храма в нашей деревне".
Работы по укреплению фасада церкви в деревне Кубовской
РИА / klikovo.ru